Марк Завадский
№096, 17.11.2003

      «А что, шашлык у вас из собаки?» – пожилая женщина подходит к навесу, под которым стоят несколько мангалов и стол с напитками. Двое продавцов не сразу находятся, что ответить. «Мне сказали, что проигравших собак сразу к вам отводят». «Глупости это, женщина, – отвечает кто-то из очереди под общий смех. – Какой же хозяин свою собаку чужим на съедение отдаст? Сам будет есть, в крайнем случае».

Вообще, собачьи бои в том виде, в котором они проходят на Кавказе, могут разочаровать тех, кто составил себе о них представление, например, по фильму «Сука любовь». Все эти оскаленные морды, кровавые следы на полу, трупы собак, которых служители тащат за задние ноги к мусорным бакам... Всего этого здесь нет. Собаки бьются строго по собственному желанию и только до того момента, когда преимущество одной из них станет очевидным судейской бригаде.

На чемпионат по собачьим боям между кавказскими волкодавами люди съезжаются со всего региона.

В конце концов, именно собачьи бои сегодня чуть ли не единственная возможность доказать, что именно в твоей солнечной республике дела обстоят лучше, чем в других. Достижениями национального собаководства хвастают на нейтральной территории – чемпионат с этого года проводят на небольшой ферме под Невинномысском, на границе между Ставропольским и Краснодарским краями. Раньше его проводили около Минеральных Вод, и представители некоторых регионов жаловались, что далеко ехать. А Невинномысск расположен примерно на одинаковом расстоянии от всех кавказских республик.

«Смотри, у нас здесь больше ста народностей», – говорит мне один из судей, обводя рукой зрителей, толпящихся у металлической сетки, которая отделяет ринг от публики. Учитывая, что всего здесь навскидку около пятисот человек, выходит человек по пять на каждый народ. Впрочем, даже если это так, уровень самоидентификации у присутствующих сегодня другой – каждый болеет за ту республику, из которой приехал. Между тем бой все не начинают. Судейская коллегия никак не справится с процедурой жеребьевки, представители национальных федераций отчаянно пытаются не запутаться в похожих кличках волкодавов. Сегодня второй тур, в котором теоретически должны принимать участие только победители первого тура, состоявшегося месяц назад. Но выяснилось, что многие собачники о первом туре узнали слишком поздно и привезли собак сразу на второй.

Фото: Павел Горшков

Всех собак делят на три весовые категории. Вообще-то их положено взвешивать перед боями, но весы сломались, и судейской коллегии ничего не остается, как верить тому, что написано хозяевами в заявочных листах. О результатах жеребьевки нужно объявлять в мегафон, но тот тоже сломан, и один из распорядителей, выйдя в центр арены, тщетно пытается перекричать толпу. Решено начать с тяжеловесов, хотя есть вероятность, что кто-то из участников решит уехать, не дождавшись, когда дойдет черед до среднего и легкого веса. Но с другой стороны, собак столько, что за светлое время суток всех выставить вряд ли успеют, а организаторам не хочется проводить самые интересные бои в темноте.

Официально чемпионат Кавказа проводится 15 лет. В 1989 г. кинолог Ислам Дотдаев организовал первый региональный турнир в новейшей истории, на котором дрались всего две собаки: чемпион Карачаево-Черкесии Батыр и чемпион Дагестана Бурза. Поединок тогда закончился вничью, но турнир стал регулярным, в нем со временем начали принимать участие представители других регионов Северного Кавказа.

Турнир некоммерческий, зрители если и делают ставки, то мизерные (100–200 руб.) и исключительно между собой, даже призы для победителей предоставляют богатые спонсоры. В этот раз чемпион получит новенькую «семерку» – по словам организаторов, благодаря региональному отделению Партии возрождения России. Но вряд ли это предвыборный ход наподобие «возрождения выхухоля», придуманного партнером ПВР по блоку – Партией жизни. Скорее личная инициатива кого-то из местных предпринимателей – членов партии. Во всяком случае, ни одного рекламного плаката ПВР под Невинномысском я не видел, да и сам приз будут вручать только весной, когда симпатии избирателей партии будут уже не нужны (не факт к тому же, что само движение доживет до этого времени). Вообще, по словам Дотдаева, на турнирах сегодня заработать невозможно. Говорят, правда, в этом году прошлогоднего чемпиона Кавказа Уроча возили в Москву (кто-то из московских армян пригласил его на бой со своей собакой), и Уроч принес своему хозяину 50 тыс. долл., но это скорее легенда.

Владельцы собак могут заработать только на щенках: за месячного щенка от «правильных» родителей обычно дают от 100 до 200 долл. Впрочем, выбор щенка в любом случае лотерея. Кавказские волкодавы чрезвычайно сложная для разведения порода – собака, как говорят селекционеры, «выстреливает» до сорокового колена. То есть если когда-то в роду у пса была «плохая кровь», это может сказаться в любой момент на протяжении поколений. При этом 70% бойцового духа щенок берет от матери, отец дает только фактуру – кость, массу, мощь, поэтому хорошие суки ценятся на рынке иногда даже выше знаменитых бойцов-чемпионов. Цена взрослой собаки может доходить до 10–20 тыс. долл. В последнее время увлечение собаками на Северном Кавказе приобрело характер эпидемии – в одном только Ставропольском крае около пятидесяти «элитных» собак, реально претендующих на чемпионский титул. Число обычных волкодавов вообще не поддается исчислению.

ВНУТРИ РИНГА

Наконец в центр арены выводят первую пару тяжеловесов. Хозяева с трудом удерживают их на поводках. По команде собак отпускают, и две огромные туши сшибаются под восторженные крики толпы. Хозяева скачут вокруг дерущихся собак, изо всех сил стараясь подбодрить своего питомца. Вместе с хозяевами скачет судья, в руках у него деревянная дощечка, которой он при необходимости разжимает челюсти сцепившимся волкодавам. Иногда одного человека не хватает, тогда ему на помощь спешит пара боковых арбитров с такими же дощечками.

Организаторам все время хочется, чтобы все было по правилам и как на больших соревнованиях. Участники, напротив, проявляют ненужную самодеятельность: то начнут разнимать собак без команды, то, наоборот, разрешают им драться, когда судья уже остановил бой. По правилам поражение волкодаву может быть засчитано в трех случаях: если он начинает скулить от боли, если убегает от своего противника или показывает так называемый волчий оскал – особым образом оскаленные зубы, которые на языке волкодавов означают признание поражения. Противник, увидев такой оскал, как правило, немедленно прекращает бой. Иногда собаки сами прекращают поединок – в таком случае назначают второй раунд. Решение принимается коллегиально, простым большинством голосов: всего судей восемь, по одному от каждого региона, участвующего в соревнованиях. Удивительно, но именно собачьи бои из всех упомянутых в теме состязаний наиболее демократичны и соответствуют, скажем так, человеческим представлениям о том, как следует выяснять между собой отношения. Петухам и политикам до этого далеко. Посмотрим, кто быстрее преодолеет этот разрыв.

Анастасия Жидкова
№096, 17.11.2003

       «Еженедельный Журнал» выяснил, каких собак держат ведущие российские политики. Известный московский кинолог помог нам определить их бойцовские качества, и вот результат воображаемых собачьих боев.

Первое место, без всяких сомнений, занимает туркменский алабай (владелец Анатолий Чубайс). Против этого бойца можно одновременно выставить всех остальных, что только усилит его желание победить, и драться он будет с большим удовольствием. Даже среди людей подобный характер встречается нечасто. На втором месте – ротвейлеры (владельцы Сергей Ястржембский и Вячеслав Володин). Неповоротливые и невыносливые, эти бойцы в основном пугают противников грозной внешностью. Бронза у немецких овчарок (владельцы Григорий Явлинский, Виктор Черномырдин, Егор Гайдар). Хорошо тренированные, в подходящих условиях они могли бы показать свои лучшие качества. Правда, вряд ли состоялся бы бой между овчаркой и ротвейлером: «из уважения друг к другу» они не стали бы драться.

Остальные места распределились следующим образом:
- английский бульдог Владимира Жириновского
- лабрадор Владимира Путина (хотя драка и противна его природе)
- золотистый ретривер Сергея Шойгу
- доберман Олега Куликова
- ирландский сеттер Дмитрия Рогозина (темпераментный и подвижный, сеттер по натуре слишком добр и добровольно в драку не полезет)
- миттельшнауцер Юрия Лужкова (характер у собак этой породы, конечно, боевой, но очень уж они маленькие)
- малый пудель Олега Морозова

Завершают список два карликовых той-пуделя президента. С собаками такой породы даже драться стыдно: «игрушка» для боев не приспособлена.

Ольга Черненькая
№096, 17.11.2003

      Собачьи бои запрещены в большинстве цивилизованных стран, но закон не способен остудить страсть истинных «бойчатников» – так называют себя любители жестокой забавы.

История кровавого спорта началась в 1898 г., когда американец Чанзи Беннет внес первую запись в племенную книгу питбультерьеров, где стал регистрировать бои собак. Тогда же были утверждены правила поединков. Сегодня собачьи бои наиболее популярны в Югославии и США, и это при том, что на всей территории Соединенных Штатов и в большинстве европейских стран они запрещены (22 европейских государства входят в Конвенцию по защите домашних животных, исключающую возможность «использования животных в соревнованиях и других подобных мероприятиях, если их здоровье подвергается риску»), а в Германии и Великобритании даже существует запрет на разведение и ввоз бультерьеров.

В России пик популярности поединков между собаками пришелся на 1991–1995 гг. А уже в 1996 г. Мосгордума приняла запрещающий закон, по которому штраф за «организацию и проведение зрелищ собачьих боев» эквивалентен 10 МРОТ. Следом за столицей аналогичные акты одобрили власти еще нескольких городов, в частности Санкт-Петербурга и Екатеринбурга. Вместе с тем документа, который бы запрещал бои на всей территории страны, не существует. Действующий федеральный закон «О защите животных от жестокого обращения» оставляет для любителей боев массу юридических лазеек, так как распространяется только на «разведение наследственно агрессивных животных» и «натравливание одних животных на других». Тем не менее во избежание ненужной огласки даже разрешенные бои проходят без лишней рекламы, и знают о них, как правило, только «свои люди».